I’m waking up
I feel it in my bones
Enough to make my systems grow
   Повсюду слишком много людей. Я оглядываюсь по сторонам, хотя и стараюсь делать это как можно реже. Всматриваюсь в лица, боясь увидеть кого-нибудь знакомого. Уже представляю, как буду прятаться за чьей-нибудь широкой спиной, увидев тетю Кэрол или свою сестру. Но они ведь в Портленде, даже такой важный митинг не мог привести их сюда, потому что они не члены АБД и даже не большие фанатики исцеления. Но, кто знает, как много изменилось после моего побега? Кроме того, здесь могут быть учителя из моей старой школы, бывшие одноклассницы, соседи, или даже Эндрю, постоянно колупающийся в носу помощник из магазина, где я работала. Меня узнают и посадят в тюрьму. Или исцелят. И все будут рукоплескать, потому что была поймана еще одна девушка, запутавшаяся в себе и выбравшая неверную дорогу. Но мы же поможем ей найти верный пусть в этой жизни, подарив исцеление. Сделаем из нее еще одного бездушного зомби.
   Я пытаюсь разгладить складки на своей футболке. Странно надевать новую одежду после нескольких месяцев в Дикой местности, где никто особо не заботится о чистоте и красоте. Запускаю руку в распущенные волосы, прикрывая неаккуратный шрам в виде треугольника, чтобы никто не смог увидеть его и усомниться в подлинности. Хотя, многие женщины специально носят короткие стрижки или забирают волосы назад, как бы хвастая своим исцелением. А я радуюсь своим длинным волосам, потому что ими можно скрыть эту уродливую, но необходимую метку.
   Нужно успокоиться, но в глаза все время бросаются белый и красный цвета – символика АБД повсюду, а прямо перед моими глазами огромный билборд, исписанный лозунгами и эмблемами. Люди вокруг меня выкрикивают заученные фразы, и я изо всех сил стараюсь слушать громкий стук своего сердца, а не то, что происходит вокруг.
   И, конечно, меня беспокоят регуляторы. Она окружают всю толпу, как послушные оловянные солдатики в своих безупречно чистых униформах. На первый взгляд может показаться, что они даже и неживые, но я как сейчас помню безумные взгляды и дубинки, которые они готовы пустить в ход в любую секунду.
   Я – пучок оголенных нервов, пытающийся казаться мотком обычной проволоки. Я стараюсь смотреть на сцену с интересом, где представители АБД распинаются об исцелении и какую пользу оно приносит в общество. Меня начинает подташнивать от их речей, особенно от смысла, сокрытого в них. Мы даруем вам спокойствие, а вы станете нашим послушным стадом. Когда речь доходит до парня, портретами которого разукрашены все последние газеты, Джулиана Файнмена, у меня появляется навязчивая идея сбежать отсюда подальше, в Дикую местность, где все разговоры о правительстве – лишь пугающие разговоры, неуважительные фразы, рассказанные без опасения быть услышанным не теми ушами. Я читала много статей в последнее время, готовясь к этой вылазке, но никогда не думала, что не буду готовой к ней настолько. Мне трудно дышать, потому что накатывают воспоминания о тех днях, когда я верила в правдивость всего этого.
   Заставляю себя глубоко вдохнуть и махаю рукой на свое лицо, пытаясь сделать вид, что мне просто стало немного дурно от жары. И правда, мое тело покрыто испариной, а утреннее солнце, кажется, жарит как в пустыне. Я не могу провалить это задание и выдать нас своим волнением, особенно учитывая то, что оно у меня первое. Прежде я просто жила в Дикой местности, привыкая к странному ритму их жизни, впитывая ненависть к исцелению, находя в своей голове новые и новые способы расправы с АБД. И теперь я не могу отступить из-за глупых нервов. Ко мне до сих пор относятся как к глупой новенькой, страдающей из-за своей потерянной любви, и я не могу позволить этому продолжиться. Я хочу быть полезной, хочу заслужить уважение своих товарищей – Шона и Лисы, и остальных участников Сопротивления. Поэтому я снова фокусирую свое зрение на сцене, где Джулиан говорит какие-то слова, написанные специально для него знающими людьми. Толпу захватывает странное волнение, когда он рассказывает заученную историю в тысячный раз, и невольно это передается и мне.
   И когда он уже благодарит за уделенное ему внимание, боковым зрением я замечаю какое-то движение. Подозрительное движения человека в черном, а потом выстрел.
   Резкие звуки, как мини-взрывы, заполоняют все пространство, а во мне поднимается паника. Стреляют ото всюду, но сколько бы я не вертела головой, не могу уловить ни одного пистолета. Регуляторы срываются со своих мест, и поэтому начинают волновать меня еще больше, чем пистолеты в руках неизвестных людей. Все начинают бежать куда-то, а срывающийся мужской голос орет в микрофон что-то о спокойствии и контроле. Я задеваю плечом Шона и спрашиваю, стараясь заставить свой голос звучать ровно:
   - Что это? Наши?
   А потом я вспоминаю, что мне рассказывали о другой стороне Сопротивления, о людях, которых не волнуют жертвы. Они ненавидят АБД, исцеление и исцеленных, и для них не важно, кого убить на своем пути. Даже если это невиновные люди.
    - Стервятники, - отвечаю я сама же на свой вопрос, и только теперь до меня доходит настоящее назначение нашей миссии. Мы должны наблюдать за Стервятниками. Ни за Джулианом, ни за его отцом, а за врагами, которые преследуют те же цели, что и мы.
   Кто-то задевает меня рукой, чье-то плечо бьет меня в спину. Всюду паника, и я не представляю, как нам выбраться отсюда незамеченными, учитывая, что все наверняка будут проверены.

Безумие. Просто невозможно иначе описать, то, что сейчас происходит здесь, на этой площади. Девушку окружает толпа людей, в которых, кажется, не осталось ничего человеческого. В глазах каждого из них читается раболепное подчинение, создается ощущение, будто все они попали под массовый гипноз, который не затронул только единицы. Энди нервно поглядывает на других повстанцев, она не может избавиться от ощущения, что все эти робо-люди знают, что на самом деле она и ее друзья не отсюда, что они принадлежат другому миру. Руки девушки начинают слегка подрагивать, но она старается взять себя в руки, в конце концов, она сама так рвалась участвовать в этой операции. До последнего момента ей отказывали, ссылаясь на все ее предыдущие проколы, да, порой она была чересчур импульсивна, но не от желания навредить, просто Энди старалась в любой ситуации делать все от нее зависящее. И теперь, когда ей позволили участвовать в этой вылазке, просто невозможно поддаться приступу паники и сбежать, она не может позволить себе сделать это. Девушка закрыла глаза и медленно вдохнула, стараясь успокоиться. Но вместо этого в нос ударил запах пота и закашлялась. Погода не благоволила им сегодня и солнечные лучи, которые обычно Энди очень любила, сегодня стали источником проблем для многих.
Встав на цыпочки, девушка попыталась разглядеть, что происходит на сцене, но попытка оказалась бесполезной, из-за своего маленького роста она могла разглядеть только макушки голов собравшихся. Тогда Энди стала прислушиваться. Ооох, очередные речи АБД о том, сколько пользы приносит исцеление, хм… Они могли бы уже записать все это на пленку, чем каждый раз проговаривать, я бы так и сделала… Неожиданно толпа оживилась и девушка услышала шепот, все обсуждали новичка на сцене. Джулиан Файнмен, можно было догадаться.  Последнее время во всех газетах, которые удавалось достать повстанцам, все разговоры были только о нем. Кажется, они должны были вызывать восхищение этим отважным юношей, который был готов рискнуть жизнью ради идеи, но у Энди эти статьи вызывали лишь непреодолимую тошноту. Она не понимала, как можно так глупо рисковать столь многим. Да он же даже не понимает, чего лишается!!! Энди так и тянуло забраться на сцену и рассказать всем этим людям, чего их на самом деле лишают. Но даже она, не смотря на всю свою импульсивность, понимала, что это было бы слишком глупо и самонадеянно, но зато так заманчиво. Девушка целиком и полностью погрузилась в свои фантазии и, чтобы вернуться к реальности, ей понадобилось сделать большое усилие над собой. Она с силой впилась ноготками в ладошку, на месте не давно заживших царапинок сразу же появились новые. В это время Джулиан Файнмен завершил свою речь, поблагодарив всех собравшихся. Неожиданно сквозь звуки хлопков прорезался пронзительный свист пули, девушка успела заметить стрелявшего. Он совсем недалеко, и, возможно, Энди смогла бы его поймать. Девушка готова бежать, но в последний момент замечает регуляторов, которые приступили к своим прямым обязанностям и бросились в погоню. Нет… Работать вместе с ними.. увольте… А вот обставить их… Хм, заманчиво… От неразумного поступка девушку остановили только голоса Лены и Шона.
- Нужно выбираться. услышала она голос парня. Мысли в лихорадочном потоке начинают кружиться в  голове Энди. Определенно стоять на месте нельзя, мы медлим, мы выделяемся. Девушка схватила под руки Шона и Лену и потащила к одному из выходов.
-Для нас сейчас главное выбраться отсюда, помните мы обычные граждане, мы должны быть напуганы.
Но тут движение резко остановилось. Девушка чуть не упала, наткнувшись на тех, кто шел впереди них, кто-то попал ей локтем прямо под ребра. Кажется толчея только усилилась, все не могут понять почему движение остановилось. Как бы девушка не пыталась, ей тоже это ни как не удавалось. И тут пришло болезненное осознание того, что могла произойти.
-Только не говорите мне, что регуляторы перекрыли выходы-пролепетала она.

Шум, паника. Толпа ревет. Все разгибаются в разные стороны. Сейчас для команды регуляторов каждый похож на потенциального врага. Убили одного из членов АБД, Джулиан "золотой мальчик" Фрейнмен пропал. Именно в такие моменты начинают заражаться революции. В моменты полной анархии. И вместо того, что бы успокаивать беснующуюся толпу, блюстители порядка, начинают заражать еще большую панику своими действиями. Они ловят всех, кто по их мнению ведет себя странно. И конечно же под подозрение падают и трое молодых людей, сосредоточено направляющихся к выходу. Поймать, обезвредить. Это единственная цель...
- Вы должны найти моего сына! Он не может вот так просто сбежать! - отец Джулиана, Джордж и по совместительству глава АБД в бешенстве. Он даже не может подумать о том,что его сына похитили и может быть в этот момент пытают. Для него он теперь враг, враг номер один, бросивший все. Трус, сочувствующий. Вне Закона. - Когда найдете его, приведите ко мне. Я сам преподам ему урок. - он знает о чем говорит. Так же как много лет назад, он преподал урок старшему брату Джулиана, сейчас он намеревается сделать тоже самое.